О самом страшном документе Великой Отечественной войны

О самом страшном документе Великой Отечественной войны История

Думаю, что это самый страшный изо всех документов Великой Отечественной войны. Официально он назывался «Извещение по форме N4«. Что такое «Форма N4» предпочитали не говорить вслух, однако и эта форма имела свое официальное определение: «Извещение о смерти военнослужащего».

В первые дни войны похоронки приходили в форме фронтовых почтовых треугольников на обычных, вырванных из тетради листочках. Поэтому с первого взгляда отличить похоронку от обычного письма с фронта было трудновато. Тревогу мог вызвать незнакомый почерк, но когда треугольник разворачивали, становилось понятно, что это такое.

Я был знаком с женщиной-почтальоном, которая во время войны работала в одной из деревень Новосибирской области. Она рассказывала мне, что в первые дни и месяцы войны она сама не знала, что было в ее черной сумке: фронтовые треугольники были перемешаны с такими же треугольниками похоронок. Она запомнила избу, в которой жила немолодая женщина, муж и сын которой были призваны в действующую армию, но воевали на разных фронтах. Однажды (дело было в декабре) она принесла этой женщине очередной фронтовой треугольник. Она развернула его прямо у калитки, вчиталась в бегущие строки и ужасно закричала на всю деревню. Собака во дворе завыла, а женщина осела прямо в сугроб. Треугольник оказался похоронкой: погиб ее сын.

Через два месяца, на исходе зимы, женщина-почтальон принесла ей очередную порцию почты: несколько рукописных треугольников. В двух первых муж скупо писал ей о фронтовых делах, а в третьем оказалась похоронка. Ей написали, что муж скончался в госпитале от тяжелых ран. Женщина сидела на лавочке подле избы, в валенках, в телогрейке, укутанная теплым платком. На этот раз она не кричала и не плакала. Она окаменела: просто сидела на скамье, глядя в никуда. Почтальон присела рядом и заплакала. Так они просидели довольно долго, пока женщина не пришла в себя. В обнимку они прошли в холодную избу, женщина опустилась на койку, а почтальон, постояв еще немного, тихонько вышла на двор.

Через два дня она поехала на подводе в райцентр и стала просить у начальства уволить ее из почтальонов: не могла она больше быть разносчиком чужого горя. Начальство уговаривало ее остаться и продолжить доставлять почту. Последним аргументом, возымевшим решающее действие, был такой: все собаки в деревенских дворах уже привыкли к ней, а новому почтальону достанется по первое число. Возразить было нечего, и она осталась.

Мой родной дядя погиб под Сталинградом. Его сестра всю жизнь прятала ту треугольную похоронку в сундучке с дорогими вещами и важными документами. Зачем? Возможно затем, чтобы я, тогда малолетний пацан, запомнил это. Я запомнил.

И по сей день считаю, что лучше всего нам не получать похоронок вовсе. Но уж коль скоро жизнь и смерть так устроены, то хотя бы не получать их из районных военкоматов. Мы наполучали этих похоронок достаточно, чтобы все последующие поколения не знали, что это такое.

Текст: Юрий Лепский
Источник

Читайте также:
Чем грозит современная ядерная война, кроме смерти, холода и голода

Поделиться в:
Все свои - информационный портал Кировской области

Сейчас смотрят:

Популярное сегодня: