Издавна в Вятскую глушь царским правительством ссылались лица со взглядами, противоречащими его политике, или просто ненужные диссиденты.
Тюрьма для них была слишком легким наказанием, каторга – слишком суровым. Постригать в монастырь – так там, пожалуй, и монахи все станут вольнодумцами.Поэтому идеальным выходом было издревле ссылать подобный контингент опасных лиц куда-нибудь в сельскую местность, да лучше поглуше, чтобы там они могли одуматься, осознать ошибочность своих взглядов перед царем-батюшкой.
Таким идеальным местом была Вятская губерния. 
Не был исключением и город Уржум, затерянный в самой ее глуши, за сотни верст от крупных губернских городов, а его уезд со множеством забытых Богом деревушек, зачастую даже нерусских, был тем паче гиблым местом. Живи здесь в свое удовольствие, собирай грибочки, лови уржумскую рыбку, читай и книжечки, присылаемые администрацией, работа – сугубо добровольная.
Короче, райские условия, чай не при Сталине. Однако ссыльным вольнодумцам не сиделось спокойно и здесь, и, то ли от скуки, то ли по привычке к «борьбе», они начинали и здесь мутить стоячую воду…
Ссылали в уржумскую глушь диссидентов с незапамятных времен. Известно, что еще Петр Первый отправлял сюда ненадежных для себя людей. По преданию, ими была основана деревня Гари нынешнего Лебяжского района.
Видимо, сосланы они были сюда прямо на голое место, в лес (русских людей тогда еще здесь было мало), и вынуждены были сами рубить глухой лес, выжигать его под поселение и пашни, отчего и произошло название деревни…
Были ли ссыльные в уезде при приемниках Петра, неизвестно. Правда, в 1839 г. в Уржуме жили некие «крепостные» под надзором полиции. В 1879 г. в уезде отбывало ссылку 14 политических неблагонадежных граждан, из них в Уржуме – 9. Каких они были взглядов, теперь сложно сказать, скорее всего, члены народовольческих кружков.
В 1884-1885 гг. в Уржуме действовал народнический кружок, в который входил даже купец Чернов. Участники его в основном занимались тем, что рассылали нелегальную литературу. К концу XIX в. ссыльных стали больше раскидывать по глухим деревушкам уезда под надзор полиции, а в Уржуме их было уже немного. Большинство из них жило на территории уезда. Царское правительство с ними, по гуманности своей, откровенно говоря, цацкалось как с малыми детьми — заботилось, выплачивало компенсацию, присылало им книги и газеты. Даже работать ссыльным не было большого смысла, жили они откормочно за счет царской казны и работали, если нужны были деньги. Не случайно, в сериале «Завещание Ленина» вологодский ссыльный с издевкой говорит: «Они пытают нас скукой! Пытки праздностью, ленью это становится уже невыносимым, это прямой путь к сумасшествию!». При Сталине бы такое он точно не сказал.
Ссыльные не считались арестантами и имели свободу передвижения по городу, из которого при желании ничего бы не стоило сбежать (Сталин сбегал из сибирской ссылки несколько раз). Конечно, имели ссыльные и некоторые ограничения – им запрещались общественная работа и деятельность, знакомство с населением. В том же сериале жизнь ссыльных показана с ошибкой. Например, у входа в дом, где они живут, постоянно сидит полицейский, чтобы-де ссыльные не выбежали на свободу, и постоянно пропускает к ним то барышень, то детишек с пирожками. На самом деле, такого не могло быть, и ссыльные пользовались абсолютной свободой. Единственное, что от них требовалось – отмечаться у пристава…
В то время даже место жительства ссыльные могли выбирать сами. Одним из ссыльных был некий Павел Лихачёв. По семейному преданию, с другими ссыльными вольнодумцами, высланными из Петербурга, проплывал он мимо с. Лебяжье и его так очаровала красота местной природы, что именно здесь он решил сойти на берег. Здесь он познакомился с крестьянской девушкой из деревни Чивили и, женившись на ней, поставил свой дом в деревне Курановщина, что привольно раскинулась на берегу речки Лебедка напротив села. Здесь же прожили свою жизнь его дети и внуки.
Потомок этого человека, Матвей Павлович Лихачёв (1900 – 1976 годы), стал последним служителем Лебяжской церкви, а его брат, Кузьма Павлович, желая выучиться на инженера, уехал в Петербург, откуда когда-то был выслан его дед, и остался там навсегда. Семейная легенда рассказывает, что по какой-то причине Кузьма Павлович не мог поступить в институт и, недолго думая, пошёл на приём … к самому Сергею Мироновичу Кирову, сделав в разговоре с ним упор на то, что они «земляки» (Кузьма Павлович учился некоторое время в городе Уржуме). С.М. Киров тепло встретил своего «земляка» и обещал ему помочь. Слово своё он сдержал – Кузьма Павлович не только поступил, но и успешно закончил институт, прожил в Петербурге – Ленинграде многие годы. Так интересно крутанулось колесо истории семьи Лихачёвых.
Информация:
